Игорь Скляр: После съемок меня пришли бить

Актер рассказал “СЗ”, чем для него обернулась популярность Игорь Скляр снялся в сотне фильмов, но зрители запомнили его как руководителя джазбанда Костю Иванова в картине «Мы из джаза», а ещё как исполнителя песни «Комарово». Недавно народному артисту России исполнилось 65 лет. Актёр встретился с журналистами и ответил на вопросы. 18-го числа стараюсь никуда особо не соваться – Игорь Борисович, 18 декабря вам исполнилось 65. Как воспринимаете этот возраст? – 65 лет – это такой возраст между прошлым и будущим. Вообще число 18 в моей жизни необыкновенно событийное. Я родился 18 декабря, а ровно через шесть месяцев у меня именины. Мама умерла 18 октября, папа умер 18 июля, жуткая авария на московской трассе, когда я с другими артистами чудом остался жив, случилась 18 февраля. Мы тогда ехали на спектакль в Новгород, и у водителя произошёл приступ эпилепсии, я сидел рядом. Чтобы как-то вырулить, пришлось врезаться в дерево. С некоторых пор 18-е число я заранее отмечаю в календаре и стараюсь никуда особо не соваться в этот день, чтобы исключить всякие риски. Хотя в некотором смысле я всё равно фаталист: что начертано в судьбе, то и будет. «Смотрите: старый рояль пошёл» – После того как вы снялись в своей первой картине «Юнга Северного флота», в своём родном Курске вы, наверное, стали самым знаменитым мальчиком? – О том, что в главной роли снялся ученик 6-й школы Игорь Скляр, оповещали наши городские афиши. С одной стороны, ощущение славы было приятно, а с другой — иногда довольно больно. Первая слава досталась мне через битьё: молодые люди приходили бить меня по разным причинам, но я занимался боксом, и это меня немного спасало. Я говорил: кто самый недовольный, выходи. Моей задачей было продержаться минут пять, а в это время друг бежал за подмогой. Домашний телефон раскалялся от звонков, особенно много звонили девушки. В таком режиме тяжело было жить, но от ключить телефон я не мог, потому что он нужен был родственникам. Кстати, ещё я был знаменит тем, что когда кто-то в нашем дворе забывал ключи, можно было попросить меня открыть дверь изнутри. Меня на верёвке спускали с верхнего балкона, я влезал в форточку и открывал людям дверь. – Позже вы снялись в картине «Мы из джаза». Чем на этот раз для вас обернулась популярность? – Особых приключений не было. Помню, что сигнальный показ фильма состоялся в июле в кинозале Зимнего стадиона в Ленинграде, где я тогда уже жил. Я познакомился с билетёршами и мог наблюдать, как интерес к картине набирает обороты, хотя считалось, что середина лета не лучшее время для премь еры. На первом показе зрители заполнили только четверть зала; когда я пришёл через пять дней, было уже половина зала, а ещё через неделю – ни одного свободного места. В это же время на Невском проспекте я первый раз услышал прозвище, брошенное мне в спину группой девушек: «Смотрите, смотрите: старый рояль пошёл!» Песню «Старый рояль», прозвучавшую в фильме, тогда постоянно крутили по радио; кроме того, вышла пластинка. А после песни «Комарово» мне совсем прохода не стало. В то время я был холостым и дома готовил крайне редко, в основном...